Владимир Новиков. История Карагандинского угольного бассейна/Глава 4/Часть 2

Материал из Горная энециклопедии
Перейти к: навигация, поиск

Глава 4. Тридцатые

Тернистый путь

В январе 1931 года «Казстройуголь» был окончательно реорганизован в самостоятельный эксплуатационный трест «Карагандауголь» с подчинением его непосредственно ВСНХ СССР. Это давало возможность обеспечить централизацию работ, развернуть широкомасштабное строительство третьей угольной базы страны. Но все это было невозможно без железной дороги.

В те годы сооружение железных дорог было поручено управлению «Казжелдорстрой». В 1930 году была сдана в эксплуатацию линия Боровое — Акмолинск. Сегодня даже трудно представить, каких усилий стоила железная дорога от Акмолинска до Караганды, которая сооружалась уже в зимнее время, в морозы и бураны. Единственными инструментами строителей были кирка, лом, лопата. Шпалы укладывали на грунт, а на них — рельсы. 29 января 1931 года стальные рельсы дошли до Караганды.
Невозможно переоценить значимость этого события. Железная дорога открывала широкий простор для развития не только Караганды, но и всего Центрального Казахстана, давала зеленый свет карагандинскому углю на Урал. Уже в 1930 году на первых разведочно-эксплуатационных шахтах было добыто 12 тысяч тонн угля, который лежал под эстакадами в больших кучах. А планами предусматривалось добывать спустя 2-3 года уже миллионы тонн. И доставить эти миллионы к потребителю было невозможно без железной дороги. В те годы каждое бревнышко, доставленное в Караганду гужевым транспортом, на верблюдах или волах, становилось золотым. А добыча угля требовала большого количества лесных материалов. Много леса нужно было и на строительство шахт, предприятий, жилых домов. Словом, без железной дороги не было бы и Караганды.

31 января в три часа дня на проложенных рельсах состоялся митинг. На нем выступили представители прессы, газет «Правда» и «Новая степь», общественных организаций. А на следующий день карагандинцы встретили первый поезд. Словом, отрапортовали, что построили железную дорогу в требуемые сроки. Но в действительности это был лишь временный путь, проложенный по грунту с отступлениями от проектных и технических требований. Поезд по такой дороге мог передвигаться со скоростью телеги. Лишь к концу 1931 года строительство железной дороги было закончено. Среди строителей было немало рабочих-казахов и спецпереселенцев. Рабочие страдали от холода, голода, тяжелейших жилищных условий, и многие, не выдержав тягот и лишений, погибали.

Смести с лица земли

В январе 1930 года в «Правде» была опубликована передовая статья «Ликвидация кулачества как класса становится в порядок дня». В ней прозвучал на всю страну призыв «объявить войну не на жизнь, а на смерть кулаку и в конце концов смести его с лица земли». Политика ликвидации кулачества как класса стала воплощаться в жизнь в грандиозных масштабах. По многим областям страны были составлены местными отделами ГПУ совместно с комитетами деревенской бедноты и местными активистами списки кулаков. В эти списки вошла целая армия крестьян-середняков, которые жили своим трудом и основная «вина» которых состояла в осторожном отношении к коллективизации или уклонении от нее. И эти труженики земли были подвергнуты жестокой репрессии, «раскулачиванию». По данным карагандинского исследователя из КарГУ Д. Чирова, в Караганду и Карагандинскую область было выслано около полумиллиона крестьян из Центральной России, Поволжья, Оренбуржья, Украины и других регионов страны. Если в 1930 году в Караганду привезли первых спецпереселенцев, мужчин без семей, в небольшом количестве, то в 1931 году поток спецпереселенцев резко вырос. В июне 1931 года в Караганду прибыл первый эшелон с семьями спецпереселенцев — женщинами с детьми, стариками, инвалидами. Вслед за ними потянулись другие эшелоны. Высаживали из вагонов, а вокруг — голая сухая степь, ни кустика, ни родничка, ни малой речушки. Сколько слез было выплакано. Чтобы выжить, пришлось копать ямы, строить землянки. Но нет леса, дров. Даже воду вскипятить было не на чем. Строили жилища из дерна, соломы, травы. Мужики впрягались в плуг и срезали дерн, бабы — в брички и везли дерн к землянкам. Другие копали глину, добавляли в нее воду, траву, солому и месили голыми ногами, делали саманы. Работали и стар и млад. За это полагалась краюха хлеба. Из самана строили бараки для зимовки. Так, в одно лето возникли поселки из землянок да бараков из самана. Это Майкудук, Новая Тихоновка, Компанейск, Федоровка. Быстро росли и рабочие поселки вокруг действующих и строящихся шахт. Лето 1931 года было знойным. Людей мучила жажда. В редких колодцах воды не хватало, брали грязную, мутную воду из луж, и пошла гулять эпидемия дизентерии, а медицинской помощи практически не было. Зима 1931 года была крайне тяжелой. Люди жили в перенаселенных холодных бараках, нередко просыпались под снегом. К весне остался жить лишь каждый второй спецпереселенец.

А в 1932 году ко всему прочему добавились голод и тиф. Люди гибли массами. Их собирали по дорогам и сбрасывали в большие ямы — братские могилы. Из каждых четырех спецпереселенцев в живых остался всего один. К тому же в Караганду в результате коллективизации и развала казахских аулов прибыли тысячи казахов. И многие из них тоже погибли от холода и болезней в зиму 1932—1933 года. Таковы печальные результаты политики: «Лес рубят — щепки летят».

Дела угольные

Весной 1931 года в Караганду приехала группа горных инженеров-проектировщиков Ленинградского института «Гипрошахт» во главе с американским консультантом Эвансом, которые предложили первый проект разработки угольных пластов Промышленного участка Карагандинского бассейна. Проектом предусматривалось строительство наклонных шахт производительностью 700—900 тыс. тонн каждая. Общее число таких шахт должно было к 1937 году составить 28. Более глубокие горизонты, ниже границы наклонных шахт, предусматривалось отрабатывать мощными шахтами с вертикальными стволами. Достоинством проекта было быстрое наращивание добычи угля. Уже в 1934 году предусматривалось добывать до 12 миллионов тонн.

Развитие бассейна пошло по пути строительства небольших наклонных шахт. В 1931 году было заложено 19 таких шахт производительностью от 50 до 200 тысяч тонн, из которых к концу года было добыто 270 тысяч тонн. К шахтам были подведены подъездные пути, на ряде их установлены котлы и подъемные машины. Если в 1930 году их было 5, то в 1932 году — уже 35.

В 1932 году были заложены пять наклонных шахт и одна вертикальная с годовой производительностью по 400—500 тысяч тонн. До 1933 года все наклонные шахты были эксплуатационно-разведочными, и наряду с добычей угля с их помощью изучалось строение угольных пластов, качество углей, условия эксплуатации. При этом ряд шахт в том же или в последующем году был закрыт из-за высокой зольности добываемого угля. А шахты, заложенные по пластам с требуемым качеством угля, были переоборудованы, реконструированы и проработали многие годы.

Важнейшим вопросом, определяющим судьбу Караганды и бассейна, был: коксуются карагандинские угли или нет? В этом нельзя было ошибиться. Поэтому пробы угля были отправлены в Кемерово, на Урал, в Кривой Рог и даже Керчь. Уже в феврале 1931 года опыты на Кемеровском коксохимзаводе показали хорошую коксуемость карагандинских углей. Это резко повышало их ценность и значимость.

В 1931 году вышел ряд постановлений СТО СССР о развитии Карагандинского угольного бассейна. В постановлении ЦК ВКП(б) от 15 августа 1931 года отмечалось, что «географическое положение Карагандинского бассейна, наличие огромных запасов углей, их коксуемость, благоприятный характер залегания углей требует скорейшего создания на базе угольных месторождений Караганды третьей мощной угольной базы СССР» (Правда, 1931, 24 августа, № 233).

Поток спецпереселенцев снял проблему рабочих рук, но Караганде остро не хватало шахтеров-специалистов, а также горного оборудования. И шахтеры Караганды обратились с открытым письмом к горнякам Донбасса, в котором просили прислать своих опытных специалистов, ударников труда, помочь в индустриализации казахской степи. «Создадим угольную базу — Караганду» — под таким заголовком в газете «Правда» 7 августа 1931 года было опубликовано обращение к шахтерам Донбасса. И шахтеры Донбасса откликнулись, собрали оборудование — котлы, насосы, лебедки, инструменты. Объявились и добровольцы — кадровые рабочие, техники. 7 ноября 1931 года общественность Донбасса торжественно, с красными знаменами, оркестром, митингом проводила в Караганду эшелон со своими посланцами — забойщиками, проходчиками, машинистами врубмашин, техниками — всего 385 человек. В хвосте эшелона вагоны с оборудованием. Спустя две недели посланцев Донбасса тепло встретили в Караганде. Многие из них прижились здесь, стали передовиками производства.
Шахтеры Донбасса передали карагандинцам свой опыт, обучали тонкостям горняцких профессий. А в Донбасс было направлено 117 рабочих- казахов для обучения мастерству забойщика, проходчика, машиниста врубмашины. Над ними шефство взяли лучшие передовики производства. Словом, Донбасс протянул руку помощи карагандинским шахтерам.

Это было трудное, полуголодное, а то и вовсе голодное время, но люди работали не по 8-9 часов, а по 12 и более. Работали, не щадя своих сил, совершали чудеса подлинного героизма. Они верили в лучшую жизнь. Эта вера помогла им выстоять и среди голой степи построить город для своих детей и внуков. Быстро росла добыча угля. В 1932 году было добыто 722 тысячи тонн, в 1933—1180 тысяч тонн, а в 1934 году — уже 1832 тысячи тонн.

Комплексные исследования геологов

В Караганду приехали многие десятки тысяч людей, а надежных источников водоснабжения не было. Крупным источником воды могла стать река Нура. Но для этого необходимо проложить водопровод. Уже с осени 1931 года началась подготовка к его строительству. Работы развернулись в 1932 году и закончились в 1933. В копке траншеи для трубопровода участвовали тысячи карагандинцев.

В 1931 году в Караганду приехал молодой гидрогеолог Василий Алексеевич Курдюков. В результате выполненных исследований им был выявлен крупный подземный сток воды в Карагандинскую котловину площадью свыше 1000 квадратных километров. По сути, был обнаружен огромный подземный бассейн с водой отличного качества. Это было крупное геологическое открытие, без которого также невозможно было бы развитие бассейна.

В 1931 году были широко развернуты геологоразведочные работы на Промышленном участке бассейна. Геологоразведочная база, созданная Угольным институтом ГГРУ, в середине года была передана в ведение Казахского районного геологоразведочного управления. Техническим руководителем всех работ был инженер-геолог Д. Н. Бурцев, на долю которого выпала вся тяжесть этого периода, связанного с недостатком квалифицированных кадров — разведчиков, геологов, буровиков, а также транспорта. В тот год количество буровых станков было доведено до 27. На ленинградских заводах был объявлен среди рабочих призыв на специальные курсы старших и сменных буровых мастеров. Из Ленинграда в Караганду приехали грамотные мастера со знанием слесарного и кузнечного дела. Организатором и инструктором буровых работ был Семен Викторович Чаповский — буровик высочайшей квалификации.

Если в 1930 году было пробурено 1806 погонных метров, то в 1932 году — 12402 погонных метра. 1931 год стал годом комплексного изучения Карагандинского бассейна. Начались разведки цементного сырья и других стройматериалов. Институт неметаллических полезных ископаемых ГГРУ направил в Караганду группу геологов, которую возглавлял старший геолог П. К. Григорьев. Литологические исследования производила З. П. Семенова, поиски и разведку огнеупоров — А. М. танков, цементного сырья — П. И. Маклецкий.

Летом 1932 года руководитель геологоразведочных работ Д. Н. Бурцев поехал осматривать отвалы оросительного канала совхоза «Гигант», что в 12 километрах южнее поселка Долинка, и обнаружил там сажистые выхода, следы угольных пластов. Это территория широко известного Карлага, да и оросительный канал строили не комсомольцы. Д. Н. Бурцев прислал сюда буровиков, пробурили скважину и обнаружили угольные пласты рабочей мощности. Так было открыто Шурубай-Нуринское месторождение угля. К концу первой пятилетки Промышленный участок Карагандинского бассейна был в основном в геологическом отношении разведан. Инженер Д. Н. Бурцев, геолог Г. Ц. Медоев при консультации Н. Г. Кассина закончили геологическую карту бассейна в масштабе 1:200000.

К 1933 году в бассейне было пробурено 150 скважин, пройдено около 20 километров разведочных канав, до 500 метров шурфов и более 3000 метров скважин ручного бурения. Первыми разведчиками были буровые мастера Г. И. Болацкий, С. В. Чаповский, И. И. Згурский, А. З. Овчаренко, Д. Андрусев, братья Зинченко и др.
К осени 1933 года был собран огромный материал по геологии и полезным ископаемым Карагандинского угольного бассейна. На сессии Казахстанской базы АН СССР Д. Н. Бурцев впервые объявил, что запасы Карагандинского угольного бассейна составляют 50 миллиардов тонн. Из этих запасов комиссией ВКЗ были утверждены лишь 32 миллиарда тонн.
Консультировали геологоразведочные работы известные геологи страны А. А. Гапеев, Я. Я. Додонов, О. А. Жемчужников, А. А. Криштафович, Д. В. Наливкин. Большой вклад в исследование бассейна внес Н. Г. Кассин, которого геологи называли своим «крестным папой».

См. также


Шаблон:Искусство Шаблон:Сc-by-nc-nd-3.0

Источник — «http://wiki.gr-tech.ru/index.php?title=Владимир_Новиков._История_Карагандинского_угольного_бассейна/Глава_4/Часть_2&oldid=383»